[PMR]

Украсть товар из мелочной лавки, стянуть блюдо в трактире, курицу со двора или кошелек из-за пояса было пустяком для такого мастера, как Миху.

К тому же, благодаря науке цыганки Монды, он стал великим докой в искусстве гадания.

Как и цыгане, Миху притворялся, будто узнает будущее, гадая по руке.

Молодые его лета лишь усиливали впечатление, производимое им на любопытных, которые основательно предполагали, что малое дитя не сумеет обманывать так ловко и проникновенно, как это делают взрослые. Они обманывали сами себя.

Гадая молодой и красивой женщине, Миху уверял, что ее любит знатный юноша, что он с ума сходит от страсти, что у них множество коварных и сильных врагов, но все ухищрения завистников окажутся тщетными, и влюбленных ожидает небывалое счастье, и т. д., и т. д.

Что правда, то правда, ибо где можно найти молодую и красивую женщину, которая не любила бы и не была любима, которая не подозревала бы весь свет во враждебных кознях и которая не надеялась бы в конце концов одолеть все препятствия?

Гадая дурнушке, Миху говорил, что по ней плачет монастырская келья, что жизнь ничем не радует ее, но что близится время, когда и ей улыбнется счастье и она выйдет замуж за храбреца, который давно обворожен ею и только не осмеливается обнаружить свой сердечный пламень.

Гадая старухе, он обещал ей долгую жизнь, добавляя со вздохом, что есть у нее родич, сын или племянник, который ее сердечно любит и либо уже находится в пути, либо только собирается в дорогу, но кручиниться не надо: он вернется с богатой добычей, удачно женится, подарит ей внука или БНуЧКу...

Примерно таким образом Миху вскоре превратился у цыган в настоящего идола; судья не смел трогать его даже кончиком своего грозного бича; красивейшие платья, попадавшие в руки цыган, отправлялись в сундучок оборотистого мальчишки; лучшие кушанья доставались ему; и— странное дело!— понимая, что он здесь значит, Миху чувствовал себя куда счастливее в обществе оборванных обитателей шатров, нежели в блестящих палатах постельника Шарпе, где его угнетало превосходство Луки, Йоргу и даже ловчего Фокши.