[ICE]

Бабель умел развить кулинарную тему.
«Девушка вытерла песком закопченный чайник и стала разогревать зразу в чугунном котелке. Старик выпил водки и съел зразу, пахнущую как счастливое детство».
Во времена Бабеля моды на пиццы не было,была мода на зразы с водкой.
Но дух Бабеля обуял Умберто Эко и он прдолжает славную традицию
проба:
Пицца приглашает всю застольную компанию на игру. Диалог заказчиков с трактирщиком ритуален и инфантилен. Заказ пиццы – что-то вроде считалочки, «водит» в этой словесной игре словоохотливый трактирщик, полная противоположность «пиццайоло», который, как настоящий жрец, нем (молчит и орудует в печке: скрежещет и шурудит своей лопатой в ее попыхивающем жерле). Производя заказ, посетитель оперирует паролями, кодовыми кличками. Базовые виды пицц – «маргерита», «маринара», «каприччоза», «сичилиана», «наполетана», «4 времени года», «4 сыра». Это азбука итальянца, невозможно не знать композицию этих пицц наизусть.
...........
и вдруг вижу какую-то темную тень, приближающуюся к двери, когда она уже у самой двери бара, я вижу, что это бедный человек, он заглядывает в кафе и спрашивает: «Есть подвешенный кофе?»». Как существует в Неаполе подвешенный кофе, так существовала в Неаполе и недельная пицца – которую бедным позволялось съедать в пиццерии раз в неделю, а оплачивали ее посетители харчевни, оставляя в пользу бедных по грошику или по два. Правда, как часто случается в регионах, где мораль – не самое первое воспитуемое качество, в Неаполе система «пицц для бедных» порой являлась прикрытием скрытого ростовщичества, и суммы там фигурировали отнюдь не грошовые… Как бы то ни было, неаполитанские нищие в прошлые времена твердо могли рассчитывать на ежевечернюю миску недогрызенных клиентами пиццевых корок. Таковы настоящие неаполитанские ритуалы, обряды пиццевого священнодействия, совершенно неизвестные за пределами Неаполя. Они неведомы посетителям тех частых на Севере заведений общественного питания, где имя пицц по недоразумению применяется к волгло-трясучему, сочащемуся жиром месиву. То, что согласится признать пиццей настоящий неаполитанский или римский знаток, - это высшее произведение искусства, четкое и сухое, с золотой серединой и опаленными закраинами, покрытое легким слоем строго обусловленного (никаких импровизаций) соуса… Вот что может признать настоящий знаток