[PMR]

ОБРАЗОВАНИЕ НАШЕЙ РЕСПУБЛИКИ - СВОЕВРЕМЕННЫЙ ШАГ

- Так вот, в 1989 году был проведён на заводе митинг. Это был митинг-тревога. Никто не разъяснял, откуда взялся проект нового союзного договора, закона о языках. Но в тот момент руководители предприятий не пожелали остаться в стороне, понимая, что людям надо объяснить, что происходит. Помню, как на собрании на текстиль-но-ткацкой фабрике решили скоординировать наши действия. Первое обращение - о создании рабочего комитета, о призыве к гражданам писали буквально на подоконнике. Помню своё первое выступление на городском стадионе, ещё до начала забастовки, а потом и забастовочное движение. Это настолько насыщенное время, каждый эпизод требует отдельного рассказа. Люди, мнения - всех буквально трясло. Мы верили в силу депутатов. Дальше - забастовка. Люди разочарованы, ничего не понимают. Опять заводской митинг, один, второй, третий, уговоры, переговоры. Потом началась осмысленная политическая борьба. Ни один эпизод - митинг, правовые действия, создание финансовой системы не происходил без моего личного участия. Потому что знал и верил, если ты не делаешь то, что нужно делать, то как сможешь убедить в этом всех остальных, - подчеркивает В.В. Когут.

«Правильно говорят: Приднестровье создал Кишинёв. Там процветал оголтелый национализм, и нам не оставалось другого выхода. Это защитная реакция на действия власть предержащих в Кишинёве. Провозглашение и образование Приднестровской Молдавской Республики - это был закономерный и своевременный шаг в развитии.

Что происходило тогда в Кремле? Да им всем в центре было всё равно, что творится по окраинам Советского Союза. В 1990 году готовились к принятию Декларации о независимости Приднестровья и созданию республики. А дальше -создание всех структур - финансовой системы правоохранительных органов и т.д. В Бендерах всё проходило тяжело, потому что кадровая политика осуществлялась под определённым прессом, под влиянием горкома партии», - вспоминает наш собеседник.

История не имеет сослагательного наклонения тем не менее, всё могло быть иначе. Могли бь произойти реформы, общество могло стать более либеральным, надо было создавать многопартийную систему.