[korvin]

Итак, не по велению души, а ради избавления от прилипчивой и нудной напоминалки в виде Виты, я продолжу повесть о лете, Свете, Флике и, конечно же, Насте.

В прошлый раз я остановился на моменте знаменательной и судьбоносной встречи у лобного места. Здесь я должен признать, что дальнейшие события не оправдали моих опасений. Вопреки моим ожиданиям, Фли оказалась очень милой и компанейской дамой. Она была весела, разговорчива и местами даже приветлива.
Так как к этому моменту вся ожидаемая популяция сходников была в сборе (тут не премину воспользоваться возможностью и передам мои наилучшие проклятия господину Лую: Луй ты – динамщик и необязательная скотина), мы двинулись в обратном направлении, решив по пути заскочить на, так яростно критикуемый Светланой по причине его неправильного местоположения, „нулевой километр“. Сам по себе этот металлический диск ничего особенного не представляет, но ажиотаж создаёт немалый. Толпа народу вокруг, на и в непосредственной близости от него, убивает весь эффект. Поэтому я ограничил своё посещение этой достопримечательности коротким „наступанием“. На неё же. Девчонки пытались кричать мне “Бис! Браво! Повтори, мы запечатлеем!“, но мне хватило впечатлений и я скромно отказался.
Посредством метрополитена мы переместились в район Павелецкого вокзала, а посредством Светы попали в облюбованный нами заранее ресторан Пилзнер. Кстати, всю дорогу я отчаянно гордился быть в окружении трёх, столь прелестных и привлекательных нимф. Все как на подбор стройные, красивые и в платьях !
В ресторане нам выделили столик и мы углубились в изучение подаваемых там деликатесов. Причём стоит упоминания наше расположение за столом. Стол был на шестерых и по моей, сугубо мужской, логике нам следовало бы сесть два на два. Но дамы, без предварительного обсуждения, решили иначе. Они втроём сели с одной стороны, а меня посадили с другой. При этом сами они сидели лицом к залу, а я спиной. Видимо, чтобы я не отвлекался и всё своё внимание уделял им. Но для меня это выглядело немного иначе. Я чувствовал себя перед судом инквизиции или, что ещё хуже, перед „тройкой“ НКВД.
Насколько я помню, в разделе блюд нам предлагались то ли „висельники“, то ли „утопленники“ (названия чешских блюд). Поэтому героические дамы, за исключением Насти, отказались есть, а решили пить. Причём, не сговариваясь, все взяли пиво. Мы с Настей на диете не сидим (по причине идеальных фигур), а посему заказали и выпить, и пожрать. Фли одумалась и взяла себе салатик. Потом мне стало жалко Светку и я силой заставлял её и Фли доедать мои жареные кольца кальмара. Пиво у девчонок закончилось быстро (я прям охренел как быстро) и они заказали ещё по бокальчику. Я к этому времени успел дерябнуть три рюмашки чешской водочки и был добр и словоохотлив.
Всё это действо (и дорога к вокзалу, и путь к ресторану, и вся движуха внутри оного) сопровождалась щебетанием девчонок и моими редкими и слабыми попытками отвечать на их вопросы и подначки. Короче было шумно, весело и непринуждённо.
В определённый момент мы вспомнили, что эту исторически значимую встречу нужно увековечить и все схватились за фотоаппараты телефоны. Но за неимением фотографа, я, на свою беду, решил попросить о помощи официантку. И каково же было моё удивление, когда на вполне невинный вопрос: „а можно мне использовать Вас вне ваших служебных обязанностей?“ я увидел округлившиеся глаза и, готовый сорваться с её уст, мат. Короче я был недопонят. Или допонят, но превратно. В конце концов всё обошлось. И без особого вреда моему физическому и психическому здоровью. Нас сфотали и мы были удовлетворены. Особенно я. И удовлетворён я был не только морально. Меня усадили между Настей и Фликой и всё время ёрзанья и устраивания себя поудобней, я имел возможно потереться об их, надо сказать выдающиеся, бёдра. И вообще нахождение между двумя тёплыми, в обоих смыслах этого слова, девушками оставило самое что ни на есть незабываемое впечатление. Но об этом позже.