[PMR]

Меж тем шум усиливался, однако никто пока не приближался к убежищу Миху. Эта нерасторопность чертей, которым, видать, и в голову не приходило, что рядом мается бедная человеческая душа, привела мальчика к весьма нелестному заключению о прославленной хитрости сатаны, и у него даже зародилась надежда, что незваные гости не заметят воду и хлеб, оставшиеся лежать на открытом месте.

Именно в это мгновение Миху с трепетом почувствовал, как чья-то рука разворошила ветки, наваленные на его шалаш, и прихватила добрую охапку. Шалаш, правда, остался цел, но сквозь открывшуюся щель мальчик мог разглядеть костер в глубине поляны и какое-то смуглое создание, бросавшее в пламя хворост; множество других таких же смуглых существ, больших и маленьких, которых крайняя худоба делала неотличимыми, как близнецов, стояло, плясало и прыгало вокруг огня.

Тем временем похититель хвороста уже отправился за новой добычей. Положение Миху становилось чрезвычайным. Он перекрестился и, раскидывая ветки, выскочил наружу, чтобы броситься наутек, как вдруг — о чудо! — увидев мальчика в красном далматике, появившегося неожиданно, как с1еиз ех тасЫпа, все те, от кого он собирался спасаться, издали дружный вопль «Бенк! Бенк!» и кинулись врассыпную.

По-видимому, как Миху считал их бесами, так и бесы сочли его чертом, только чином повыше.

И верно, есть язык, в котором слово «бенк» имеет именно такое значение.

...Как, когда и откуда пришли в Европу цыгане?

Одно рассказывают они сами, и совсем другое открывает история.

По верованиям цыган, праматерь наша Ева сначала тайно сочеталась со змеем и родила от него сына, а уж потом, раскаявшись, вернулась к Адаму и от него понесла во второй раз. От этого последнего сына, рожденного в законном браке, произошли обычные люди; от первого же, змеева отродья, пошла смуглая ветвь цыган, которые потому и называют себя ромничел, то есть сыны женщины, ибо они не знают и не могут знать своего отца.

В VIII и IX веках нашей эры, уже под именем цыган, этот народ рассеялся по Египту и Малой Азии, выделяясь среди других племен религиозными и общественными распрями. При всем том нынешнее состояние исторической науки не позволяет нам окончательно поднять завесу тайны над точным временем появления цыган в наших краях, откуда они распространились, как саранча, по всем европейским странам.