[PMR]

Крепостное право сделало оседлыми лишь малую часть этих сынов женщины. Большинство из них продолжало скитаться по девственным лесам, платя — больше на словах — дани и подати и числясь — больше на бумаге — в ведении великого армаша. Попытки Александра Доброго в Молдове и Мирчи Великого в Валахии навязать им оседлый образ жизни не имели успеха, кроме разве того сомнительного достижения, что многие сотни и тысячи номадов откочевали в соседние страны; так, к 1420 году, переходя из страны в страну, из области в область, из края в край, это диковинное племя стало известно в самых отдаленных уголках Европы...

Став свидетелем позорного бегства предполагаемых бесов, Миху отнес его на счет крестного знамения.

Он даже осмелился сделать несколько шагов вперед, чтобы изучить свою позицию, так сказать, с точки зрения топографической.

Вдруг стая тощих голодных псов с лаем бросилась на него.

Он тут же лег ничком, вспомнив, что собака, как бы она ни была зла или голодна, всегда превосходит нас в человечности и не трогает лежачего.

Собаки облаяли Миху, обнюхали его с головы до ног, порычали для пущей важности и наконец удалились.

Мальчик не мог уснуть, но и подняться у него не было сил. Так он и пролежал на траве до зари.

Когда небо просветлело, он бросил взгляд вокруг: на краю поляны паслось несколько спутанных, кожа да кости, кляч, а прямо перед ним гордо трепетала на ветру изодранная палатка и остывало большое кострище.

Доблестный победитель бесов с отвращением убедился, что сидит посреди цыганского табора.

В ту же минуту послышался треск ветвей и грубые голоса, повторявшие: «Чабо! Чабо! Г ажио! Гажио!» Через мгновение Миху был окружен доброй дюжиной цыган, цыганок и цыганят.