[Уфо-Раптор]

То, что атмосфера в тот вечер была, скажем так, криминогенной, я думаю, понятно без лишних комментариев. Наша обоюдная неприязнь с бригадиром, хотя она и не проявлялась в открытую, росла с каждым днем. Но в том, что говорил мне Серега, я почему – то сразу усомнился: наверное, уже слишком хорошо его знал. Он был способен только на мелкие интриги. Говоря Славику и мне худое про Александра, в присутствие бригадира «сидел тише воды ниже травы» и даже пытался в некоторые моменты защищать его позицию. И его крики на едене со мной: что он из «Сани шапку сделает», вспоминая его прозвище, на деле заканчивались угрюмым опусканием глаз и молчанием. Все конфликтные беседы с ним приходилось мне вести одному. Но я тогда об этом не успел подумать – все происходило слишком стремительно. К тому же была вероятность, что я ошибаюсь, и Серега сказал правду.
Я объехал все одесские вокзалы, пытаясь найти хоть одну лазейку через украино – приднестровскую границу. Но без денег на Новый Год пробраться домой с моими документами было почти невозможно. Все, кто только работал в этот праздник, пытались на нем нажиться. А те деньги, которыми я располагал – небольшая сумма, вырученная от продажи железа, который хозяин демонтируемого нами дома хотел выкинуть на свалку, не хватило бы даже для того чтоб добраться до этой границы.
Город заметало мокрым снегом, людей становилось все меньше, а наряды милиции, которых вдруг сало необычайно много, рассматривали каждого прохожего с подозрением. Взвесив все за и против, я решил вернуться назад на «корабль». Дверь не была закрыта на замок, а в спальне горел свет – дом пребывал в том – же состоянии, в каком мы его оставили во время бегства.
Если бы кто – то приезжал сюда, то они бы вызвали хозяина, и тот бы закрыл дверь. Но, возможно, хозяин, по своему обыкновению, пьян до бессознательного состояния, и Мацик со своими друзьями все же были здесь после нас.
Я выключил свет и лег на диван. Мысли метались беспорядочно, и я никак не мог взять себя в руки. Необходимо было что то предпринимать, что то делать. Ситуация не могла быть безвыходной.
Представил себе увиденного мной совсем недавно в стельку пьяного мужика в дорогой дубленке, и тут же вспомнил кампанию знакомых спортсменов. Они ездили в Одессу и «бомбили» по ночам вот таких вот прохожих. Нет, невозможно.
Я понял, что не могу лежать, вскочил и начел ходить из угла в угол по комнате. Нужно отсюда, к черту, уехать. Нужны деньги… Деньги.
Взгляд упал на масляный камин. Это была единственно ценная вещь среди всего хлама, меня окружавшего. Я внезапно успокоился, и на меня навалилась усталость всего прошедшего дня. Наступила сонливость и отупение.
Мне сейчас очень не хотелось находиться одному, и я стал думать о наших соседях - староверах. Они уже уехали домой, но, я думаю, если бы они сейчас были здесь, моя ситуация исправилась в несколько лучшую строну. При этой мысли мне почему – то стало тошно. Я уже знал, что буду делать, и постарался поскорее уснуть, чтоб не терзать себя моральной стороной вопроса.
Проснулся очень рано, как – будто глаза закрыл – была ночь, открыл – уже рассвет. Освещенный тусклым утренним светом, некогда такой желанный город был чужой, пустынный и уже заметенный тонким слоем леденелого снега. Я спешил, держа в руках сумку с торчащим из нее камином, и был благодарен судьбе, что сейчас на улицах так мало народу. Казалось, весь мой облик кричал о том, что я вор, и осознание этого наваливалось мне на плечи, сутуля спину и пригибая к земле.
Лотошников на привозе мое предложение не удивило – они привыкли иметь дело с мелким ворьем и наркоманами. Уже засунув деньги в карман и направившись в сторону остановки, я немного успокоился.
Саня остался должен мне денег, но он вернет их не мне, а этим ребятам за камин. Я точно знал, что это будит именно так, хотя мне от этого легче не становилось.
В Тирасполе, спустя год, я встречался с Александром и узнал от него неизвестные мне подробности происходившего. Саня действительно отдал ребятам деньги за камин, причем его реальную стоимость, а не те копейки, которые выручил я от продажи. Никого Серега не бомбил, дал ему все, что причиталось, попил он водки и ушел, (когда понял, что больше не нужен), по дороге придумывая сценарий всего известного вам спектакля.
На таможне, как обычно, было столпотворение. Праздничный день расставлял свои расценки, и поэтому сегодня таможенники драли с нелегалов по двойному тарифу. Это как раз была та сумма, которой я располагал. Поэтому я, пробыв на заработках три месяца, действительно вернулся не только опустошенный, но и с очень нехорошим долгом.

Добавлено через 7 минут
вот такой вот неприглядный конец. я же говрил что не верю в положительных героев