На улице Гороховой ажиотаж,
Урицкий всю ЧеКа вооружает,
Все потому,что в Питер
В свой гастрольный вояж
С Одессы-мамы урки приежали.
А это было лето 18-тый год,
Убили Мишку в Питере с нагана.
На сходке порешили отомстить за него
Ребята загорелые с лимана.
Майданщик с Молдаванки,толстая Кармен,
Что первая барыга на привозе.
14-ть мокрушников с собой взял Сэмэн,
Горячий был народ на паровозе.
Уже чух-чух,пары,кондуктор дал свисток,
Прощальный поцелуй,стакан горилки,
С Одессы-мамы,с моря дунул вей-ветерок,
До самой Петроградской пересылки.
Кондуктор посетил шикарный наш вагон,
Просил,чудак,навязчиво билеты,
Пришлось ему в раздельной предложить-выйти вон
Слегка качнув у носа пистолетом.
И всю дорогу,щеки помидором надув,
Шмонали фараонщики по крыше.
Шестерок Сеня сбросил под откос на ходу,
И в тамбур покурить устало вышел.
Там женщина стояла 25-ти лет
И слабо отбивалась от кого-то,
Дешевый фраер в кепке,мял на ней туалет,
И Сеня чуть прибавил обороты.
*Я вижу,вас,на рейде,возле женщины,граф,
Стояли,вы,как флагман,под парами,
Советую на задний ход врубить телеграф,
Чтоб не было эксцесов ,между нами!*
Чуть спортив воздух,фраер,как иллюзионист,
Под стук колес моментом испарился,
Cпасенная дрожала как осиновый лист,
И СЕня с чувством долга удалился!
А в поезде мелькали две колоды и нож,
Шмат сала,водка,белое колено,
Продул армяшка Хачик в карты свой макентош
А ВАська Оське два зуба коренных.
И вот на горизоние Царско-Сельский вокзал
Встречают урков с мясом пирожками
Сэмэн такую речь задвинул,что зажурчал
Весь паровоз гремучими слезамию
Чуть стиснув зубы,на перон в развалку вошла
Как на берег красавица -Одесса,
Плеснула в Петроград ее морская душа
И вздрогнули со страха райсобесы.
На Невском У Пассажа,там,где деньги рекой,
К ним на файетоне двое подскочили,
Но толстая Кармен достала первой свой кольт,
И над столами в морге свет включили.