Спирали

05.12.2009, 02:25

На гладкой корке земли мелькнула трещина, и в нее провалился сухой цветок. Какое-то время он еще цеплялся лепестком за край трещины, силясь остаться на поверхности, но земля сделала вдох, и цветок навсегда исчез в спорах о его существовании. Пустыня напоминала огромную паутину больших и маленьких трещин, в которых давным-давно растворились песок, деревья, ветер. В битве четырех стихий выживают огонь и земля.

Солнце. То, что не позволяет смотреть на себя, ударяя по щекам горячими лучами. Выжигая глаза, испаряя желания. В его колыбели раскачивалось все окружающее, в его объятиях умирала тоска, в его ногах валялось небо, и теперь оно улыбалось, как это было вчера, тысячу лет назад, как это было всегда. Веселые ручьи испарений пробегали по плавным линиям позвоночников умерших животных, желтые лучи радости вплетались в мертвую землю.

Веснушки всегда были показателем безмерной любви солнца. Скелет искореженного дерева, пытавшегося бежать, и замершего на месте, можно теперь назвать памятником веснушкам и огородить невысоким забором. Как долго оно здесь стоит? Дерево, на котором когда-то распяли бога. Желтая ворона вспорхнула с ветки и стала облаком пыли. Какое-то несчастное дерево, похоже. Не будем о нем.

Обрыв. Это граница целого и завершение начатого. В этом месте заканчивается все бесконечное, сюда сваливаются реки. Когда они есть, конечно. В этом мире их нет, как нет цветка, который исчез в трещине, помните? Хотел бы я сказать, что есть ворона, но и она лопнула какое-то время назад. Какой толк от желтых ворон, посудите сами? В них все равно никто не верит. Потому как никого нет. Есть только эта пустыня, дерево, о котором забыли, солнце и этот человек.

Он сидит на обрыве, подогнув под себя ноги, и выпускает изо рта дым. Взгляд его направлен сквозь белое пустое небо, и шрамы, рассыпанные по всему телу, его больше не беспокоят. Как и не беспокоит дом, в котором его могли бы ждать, дом, который у него мог бы быть. Он нарисовал это солнце, когда был еще ребенком, а теперь пришел к обрыву, о котором думал, когда вырос и стал мужчиной. Мечта о том, чтобы люди могли летать, осталась иллюзией. Он не знал, кто такие люди, и только хотел, чтобы они летали. Это человек, ненавидящий солнце. Разум в нем оставался, и все реже беспокоил, человек сидел на обрыве и выпускал изо рта дым. На его губах была улыбка, и в глазах отражалось пустое небо. Человек улыбался спирали солнца, а оно игриво улыбалось человеку. Он почувствовал, как нечто мягкое уперлось ему в спину, обернулся, и увидел черного кота. Глаза животного смотрели предано на хозяина и будто просили уйти отсюда. На тонкой кошачьей шейке болтался кожаный ремешок и потертый серебряный медальон с гравировкой «Самсон».

- Дождемся ночи и вернемся, - прошептал человек. Он взял израненными руками кота и усадил перед собой. Самсон, высунув язык, тяжело дышал. Они сидели и ждали заката. Вокруг раздавались звуки трескавшейся почвы, по небу носились ручьи горячих потоков воздуха. Солнце было неподвижно, как вчера, как тысячу лет назад, как всегда. Человек швырнул кота в пропасть и пододвинулся к обрыву ближе. Свесив ноги, он рисовал в небе солнце и множество лучей, рисовал цветы и деревья, таявшие в трещинах. Затем, нарисовал дерево и распял на нем бога. Обрисовав контуры крыльев, он остановился, потому что не знал, как рисовать людей. Выдохнув остатки дыма, человек, опустился на спину и закрыл глаза. Веки дрожали еще некоторое время, затем его кулаки разжались и он сделал последний глубокий вдох. Вокруг становилось холодно и солнце медленно падало вниз. Мир погружался во тьму, оставляя надежду на жизнь тем, кого нет. Через мгновенье все вокруг исчезло в густой темноте, как и все, что мы об этом помнили.

Солнце. Веселые ручьи испарений пробегали по умершим животным, а его лучи вплетались в мертвую землю. Скелет искореженного дерева, пытавшегося бежать, но замершего на месте, находился на привычном месте. Человек сидел на обрыве, подогнув под себя ноги, и выпускал изо рта дым. Взгляд его был направлен сквозь белое пустое небо. На его губах была улыбка, и в глазах отражалось пустое небо. Человек улыбался солнцу, а оно игриво улыбалось человеку. Черный кот терся о его спину, тяжело дыша.

Регистрация

Справка

Сообщество

Календарь

Сообщения сегодня

Сообщения за неделю

≥ Поиск ≤

Спирали

Фото и альбомы

Пользователи

Расширенный поиск

Спирали

05.12.2009, 02:25	Спирали #1
d1rt Гость Детали профиля (+/-) Ответов: n/a	На гладкой корке земли мелькнула трещина, и в нее провалился сухой цветок. Какое-то время он еще цеплялся лепестком за край трещины, силясь остаться на поверхности, но земля сделала вдох, и цветок навсегда исчез в спорах о его существовании. Пустыня напоминала огромную паутину больших и маленьких трещин, в которых давным-давно растворились песок, деревья, ветер. В битве четырех стихий выживают огонь и земля. Солнце. То, что не позволяет смотреть на себя, ударяя по щекам горячими лучами. Выжигая глаза, испаряя желания. В его колыбели раскачивалось все окружающее, в его объятиях умирала тоска, в его ногах валялось небо, и теперь оно улыбалось, как это было вчера, тысячу лет назад, как это было всегда. Веселые ручьи испарений пробегали по плавным линиям позвоночников умерших животных, желтые лучи радости вплетались в мертвую землю. Веснушки всегда были показателем безмерной любви солнца. Скелет искореженного дерева, пытавшегося бежать, и замершего на месте, можно теперь назвать памятником веснушкам и огородить невысоким забором. Как долго оно здесь стоит? Дерево, на котором когда-то распяли бога. Желтая ворона вспорхнула с ветки и стала облаком пыли. Какое-то несчастное дерево, похоже. Не будем о нем. Обрыв. Это граница целого и завершение начатого. В этом месте заканчивается все бесконечное, сюда сваливаются реки. Когда они есть, конечно. В этом мире их нет, как нет цветка, который исчез в трещине, помните? Хотел бы я сказать, что есть ворона, но и она лопнула какое-то время назад. Какой толк от желтых ворон, посудите сами? В них все равно никто не верит. Потому как никого нет. Есть только эта пустыня, дерево, о котором забыли, солнце и этот человек. Он сидит на обрыве, подогнув под себя ноги, и выпускает изо рта дым. Взгляд его направлен сквозь белое пустое небо, и шрамы, рассыпанные по всему телу, его больше не беспокоят. Как и не беспокоит дом, в котором его могли бы ждать, дом, который у него мог бы быть. Он нарисовал это солнце, когда был еще ребенком, а теперь пришел к обрыву, о котором думал, когда вырос и стал мужчиной. Мечта о том, чтобы люди могли летать, осталась иллюзией. Он не знал, кто такие люди, и только хотел, чтобы они летали. Это человек, ненавидящий солнце. Разум в нем оставался, и все реже беспокоил, человек сидел на обрыве и выпускал изо рта дым. На его губах была улыбка, и в глазах отражалось пустое небо. Человек улыбался спирали солнца, а оно игриво улыбалось человеку. Он почувствовал, как нечто мягкое уперлось ему в спину, обернулся, и увидел черного кота. Глаза животного смотрели предано на хозяина и будто просили уйти отсюда. На тонкой кошачьей шейке болтался кожаный ремешок и потертый серебряный медальон с гравировкой «Самсон». - Дождемся ночи и вернемся, - прошептал человек. Он взял израненными руками кота и усадил перед собой. Самсон, высунув язык, тяжело дышал. Они сидели и ждали заката. Вокруг раздавались звуки трескавшейся почвы, по небу носились ручьи горячих потоков воздуха. Солнце было неподвижно, как вчера, как тысячу лет назад, как всегда. Человек швырнул кота в пропасть и пододвинулся к обрыву ближе. Свесив ноги, он рисовал в небе солнце и множество лучей, рисовал цветы и деревья, таявшие в трещинах. Затем, нарисовал дерево и распял на нем бога. Обрисовав контуры крыльев, он остановился, потому что не знал, как рисовать людей. Выдохнув остатки дыма, человек, опустился на спину и закрыл глаза. Веки дрожали еще некоторое время, затем его кулаки разжались и он сделал последний глубокий вдох. Вокруг становилось холодно и солнце медленно падало вниз. Мир погружался во тьму, оставляя надежду на жизнь тем, кого нет. Через мгновенье все вокруг исчезло в густой темноте, как и все, что мы об этом помнили. Солнце. Веселые ручьи испарений пробегали по умершим животным, а его лучи вплетались в мертвую землю. Скелет искореженного дерева, пытавшегося бежать, но замершего на месте, находился на привычном месте. Человек сидел на обрыве, подогнув под себя ноги, и выпускал изо рта дым. Взгляд его был направлен сквозь белое пустое небо. На его губах была улыбка, и в глазах отражалось пустое небо. Человек улыбался солнцу, а оно игриво улыбалось человеку. Черный кот терся о его спину, тяжело дыша.