[PMR]

Его любимое стихотворение:
«Если я заболею, я к врачам обращаться не стану,
Обращусь я к друзьям -
не сочтите, что это в бреду...
Постелите мне степь,
занавесьте мне окна туманом,
В изголовье поставьте
упавшую с неба звезду»...
Был он везде центром любой компании, брал в руки гитару, пел эту песню, оказавшуюся пророческой...
Его любимый тост: «За чистое небо». Так бы и жили мы с ним, воспитывая дочерей, внуков под чистым мирным небом, если бы не грянула беда. Когда в Молдове заявили: «Русские! чемодан, вокзал, Россия!», Саша сказал: «Нет, никуда мы отсюда не поедем. (Будучи сибиряком, он полюбил Приднестровье.) Я обязан защищать эту землю».
Врач по профессии, он становится начальником штаба народного ополчения Слободзейского района. И начались бессонные ночи, когда мы всей семьей ждали его, а он приходил, и как будто солнышко входило в дом.
Людям Саша верил, говорил: «Людям надо верить, люди в общем-то народ хороший, но живут меж ними гады, тоже очень на людей похожие». Вот такие гады погубили доброго и мужественного человека. Они его везли по дороге, по которой мы часто ездили на море. Всегда было очень весело, Саша с детьми пел песни. Я представляю, что он думал, если пришел в сознание в тот страшный момент. Наверное, он тоже вспоминал всю прожитую жизнь, а может, наши поездки на море. Боже! Хочу верить, что он сгорел, не приходя в сознание. Я постоянно возвращаюсь мысленно в тот. страшный май. Уже накануне Пасхи по Слободзее поползли слухи: «В Пасху заплачете кровавыми слезами...»
Александр Давыдович знал о грозящей ему опасности, но не стал от нее уходить, потому что честь для него была дороже жизни. Мама его была тяжело больна, мог бы уехать к ней, но не уехал - совесть не позволила оставить друзей. (Мать А.Д. Гусара умерла, узнав о смерти сына. - А.В.) Мог бы уехать на Украину, как сделали многие, переждать это трудное время. Но он остался, потому что был человеком долга. Настоящим человеком».
Что тут можно добавить?
Действительно, для А.Д. Гусара на первом месте в жизни был долг. Долг перед Родиной, долг перед людьми. Он просто не мог иначе...
Л.Я. Гусар - вдова А.Д. Гусара через московского адвоката Т.В. Боголюбскую 19 августа 2002 года подала заявление в Европейский суд по правам человека.
В заявлении она писала: «... В интересах истинного правосудия я прошу вас быть объективными и разрешить мне участвовать в слушаниях по делу Илашку в качестве третьей стороны на основании 61 статьи Положения о Суде.
....Я также направляю Вам копии документов, доказывающих участие И. Илашку, А. Лешко, А. Иванцока, Ф. Петрова- Попа в убийстве моего мужа, и, таким образом, доказывающих мою заинтересованность в этом деле».
ЕСПЧ, заботливо отнесшийся к жалобам террористов на «дурное обращение», отверг эту законную просьбу Л.Я. Гусар.
Вот что по этому поводу говорит Л.Я. Гусар: «После смерти мужа я до сих пор не сумела оправиться от нервного потрясения. У меня появились заболевания, которых раньше не было, по ночам плохо сплю, настроение почти всегда подавленное. Меня постоянно преследуют мысли том, в каких мучениях он погибал, что чувствовал. Я надеялась, что с годами мне станет легче, и душевная боль утихнет, но проходит время, а лучше мне не становится. Со смертью мужа наша семья потеряла кормильца, мне пришлось работать за двоих, чтобы прокормить семью.
Происшедшая в нашей семье трагедия самым пагубным образом отразилась на дочерях. Убийство мужа нанесло непоправимый вред их психике и здоровью.
На судебном процессе, который проходил в Тирасполе над бандой Илашку, было много иностранных журналистов. Но никто из них не поинтересовался мнением или состоянием здоровья потерпевших. Представители западных СМИ общались только с родственниками подсудимых, а в репортажах
Vejio террористической группы Ылашку журналистов убийцы, особенно Илашку, выглядели чуть ли не героями. За все годы, прошедшие после убийства моего мужа, миссия ОБСЕ ни разу не вспомнила о моей семье, о вдове, о детях, оставшихся без отца. Зато, насколько мне известно, Илашку и его сообщников-террористов не раз навещали в тюрьме, семьям преступников выплачивались какие-то компенсации.
Стараниями прессы и международных организаций вокруг Илашку и его сообщников создается образ мучеников-страдальцев, потерпевших от незаконных действий властей ПМР. Появились версии о том, что их чуть ли пытали в тирасполь- ских застенках. Но Илашку после освобождения выглядел отнюдь не измученным узником, а весьма здоровым и упитанным человеком. Видимо, он не зря стал депутатом парламента Румынии - его пригрели, оградили его депутатской неприкосновенностью. Но пусть не заблуждаются те, кто пытается обелить убийц, нанести позолоту на их отвратительный образ. Эти «адвокаты» тоже нарушают заповедь Божию «Не убий». Они не только становятся соучастниками убийства, но сами убивают веру людей в справедливость, в правосудие.
Двойные стандарты в таких вопросах недопустимы, недопустимы политические игры. В дыму политики, в стремлении нанести ущерб репутации России, они не видят моих слез и страданий, горя родственников жертв террористов. Забыты зверски убитые А.Д. Гусар и Н.И. Остапенко, покалеченный Н.Ф. Калошин.
Неужели человечество, которое считает себя цивилизованным, дошло до того, чтобы заботиться только о соблюдении прав лиц, совершивших преступления, права же жертв преступлений никого не интересуют, если политически выгодно защищать убийц. При таком положении вещей международные институты, призванные воспитывать уважение к правам человека, в итоге могут толкнуть человечество в пучину средневековой кровной мести, поправ уважение к закону и правосудию».
Как говорится, комментарии к словам Л.Я. Гусар излишни. Но картина «ослепшего правосудия» была бы неполной, если 84 1>ело террористической группы Плашку
бы мы не коснулись вопроса о том, как к «делу Илашку» отнеслась молдовская Фемида.
Дело в том, что Л.Я. Гусар неоднократно обращалась в официальные органы Кишинева. Впрочем, точно так же в Кишинев обращались и органы прокуратуры и следствия Приднестровской Молдавской Республики. Обращения эти результатов не имели.
А ведь была грубо нарушена не только ст. 2 «Право на жизнь», но и ст. 13 «Право на эффективное средство правовой защиты» Европейской Конвенции о защите прав человека. Молдавские власти отказались сотрудничать с правоохранительными органами ПМР, не реагировали на заявления, подаваемые Л.Я. Гусар.
-------- Добавлено в 14:06 -------- Предыдущее было в 14:05 --------
Вот лишь несколько примеров.
Следователи Прокуратуры ПМР при рассмотрении материалов уголовного дела установили, что некоторые сотрудники МНБ РМ причастны к преступлениям группы Илашку. Они направили запрос в Прокуратуру Молдовы с просьбой провести в МНБ выемку пропусков, по которым Илашку, Гарбуз, Иванцок и другие члены группы «Бужор» проходили в здание министерства, а также допросить сотрудников МНБ. Ответа на запрос так и не последовало.
Дела по факту убийства А. Гусара и Н. Остапенко были в Кишиневе возбуждены, но в 2000 г. они были приостановлены. Основание: не было установлено лицо, подлежащее привлечению к ответственности в качестве обвиняемого. Зато уже 3 февраля 1994 г. Верховный суд Республики Молдова отменил (хотя не имел никакого права) приговор Верховного суда ПМР Илашку и его соучастникам.
В этом решении Верховного суда Молдовы Илашку и его подельники проходили как «политзаключенные»^), дело должно было быть направленно на новое рассмотрение в Прокуратуру РМ. Но это решение Верховного суда РМ Прокуратура РМ проигнорировала.
Вот что отмечала в своем интервью московский адвокат Л.Я. Гусар Татьяна Боголюбская: «Всего Людмила Гусар направила в Генпрокуратуру 3 жалобы. В марте прошлого года (2003 г. - А.В.) я приезжала в Генеральную прокуратуру Молдовы, чтобы узнать, чем закончилось расследование. Но в Генеральной прокуратуре нам сказали, что Илашку - национальный герой Молдавии, а жалобы из Приднестровья они вообще не регистрируют. Однако я все же заставила их зарегистрировать жалобу. Я пыталась пробиться на прием к кому-нибудь из руководства прокуратуры, но все они внезапно заболели или уехали по каким-то срочным делам. И лишь когда я сказала, что мы подаем жалобу в Страсбургский суд, меня все-таки приняли. И опять я услышала, что Илашку - герой.
Таким образом, в производстве Генпрокуратуры Молдовы находятся 2 уголовных дела по факту убийства Гусара: возбужденное в Молдове и второе - в Приднестровье, по которому был принесен прокурорский протест на решение Верховного суда ПМР. И ни по одному из них власти Молдовы не произвели надлежащего расследования. Хотя реакции прокуратуры требовал уже сам факт издания Илашку в 1990 году так называемого Постановления № 6», в котором он говорит о «ликвидации врагов молдавского народа» .
Впрочем, в правосудии «по-молдовски» приднестровцы имели возможность убедиться еще в 1992-1993 гг., когда по факту военных преступлений РМ на территории ПМР прокуратура возбудила уголовное дело. Обратившись за содействием к правоохранительным органам Молдовы, следователи ПМР никакого содействия не получили. Хотя, по логике вещей, военные преступления, такие как убийства мирного населения, изнасилования женщин и девочек, издевательства над пленными, пытки, грабежи, немотивированное применение силы, разрушение гражданских объектов, должны расследоваться и на территории государства-агрессора. Виновные должны быть установлены и наказаны. Причем, виновными признаются не только непосредственные исполнители преступных деяний, но и те, кто отдавал преступные приказы.
Военные преступления не имеют срока давности. До сих пор, 65 лет спустя окончания второй мировой войны, проходят процессы над престарелыми нацистами-убийцами и их пособ- 86 1>ело террористической, группы Ылаилку
никами. Терроризм и фашизм - два лика зла, две стороны одной и той же медали.
Но, к сожалению, несмотря на то, что терроризм в международном масштабе давно и однозначно осужден как явление, отношение к конкретным террористам зависит не от закона, а от идеологических предпочтений.
А закончить эту книгу я хотела бы двумя стихотворениями, посвященными Н.И. Остапенко и А.Д. Гусару. Они написаны в 1992 году и точно передают все чувства, владевшие в те дни приднестровцами.
-------- Добавлено в 14:06 -------- Предыдущее было в 14:06 --------
«Памяти Николая Остапенко»
«Когда сказали мне, поверить не смогла.
И здесь, сейчас все не могу поверить.
Убит наш друг, убит из-за угла.
В упор изрешетили Колю эти звери.
Его судьбу апрельским утром оборвал
Шквал автоматного огня подкупленных подонков,
И он мучительно и долго умирал,
И жизнь его сочилась струйкой тонкой.
Неделю он боролся, смерть превозмогал.
Мы ждали чуда. Чудо не случилось.
Ведь восемнадцать ран! Бороться он устал,
И сердце навсегда остановилось.
Он добрым был. Не добреньким, отнюдь.
Надежным, умным и простым, открытым.
С Республикой он накрепко связал свой путь
И за любовь к Республике убит он.
Любил людей и умер за людей.
Тех, кто убил его, судьба пусть покарает!
Да будет трижды проклят тот злодей,
Что к нам убийц наемных подсылает!
Да, можно одного убить, десяток, но народ
Никто не запугает, не убьет!»
А. Волкова
«Мне - неблизкий и, может, бестактно
Я стихами по горькой судьбе...
Что ж ты, женщина, в черном платье,
А не в белом по белой весне?
Рядом дочери, две дочурки
Папки-солнышки в ясных лучах
Неестественна смерть, и чуждо
Видеть гроб на мужских плечах.
Вспыхнул факелом нас он ради.
Что оставил он после себя?
Вспыхнул факелом в «Межколхозсаде» -
Тело в пепел, но с нами душа!
О плечо бы отца опереться -
Впереди еще много невзгод,
Мы - семья, а всем вместе легче...
Ну, зачем этот красный гроб?
По поселку - глаза, глаза,
Боль сплошная и сердцу пусто.
Нам бы папку вернуть, отца,
На мгновение, на минутку...
В черном женщина по весне,
И набатом - прощальные речи.
Отдают Александра земле,
Оплавляются тонкие свечи.
Кто-то плача: «Судьбой суждено»,
Кто-то подло: «Мало досталось!»
Его тело в саду сожжено,
А душа его с нами осталась.
Тело в пепел, но дело живет!
Жизнь в расцвете не умирает:
Она сотни других призовет,
Ну, а каждого не запугают! Просчитались - плотнее ряды, Не сердца ли вспыхнут кострами? Если делу Гусара верны, Мир, поверьте, не за горами!»
М. Меньшиков
Их нет с нами, но память об этих прекрасных людях не умирает. Мы рассказываем о них своим детям и внукам, чтобы и они знали и помнили. В Слободзее есть улица Гусара, а в Кицканах - улица Остапенко. Эти двое приднестровцев отдали свои жизни за Республику, за народ. И вошли в историю, в бессмертие.
А Илашку со своими сообщниками так и останутся в истории преступниками, террористами, людьми, преступившими не только человеческие законы, но и Божий закон, заповедь «Не убий!» И от высшего суда не спасут никакие отговорки, никакие земные почести, выданные преступникам щедрой рукой политиков.
Да воздастся им по делам их!