[PMR]

Мы, Нина Викторовна, защищали республику, теряя друзей и боевых товарищей. Как это всегда бывает на войне — лучших из лучших. Самых храбрых, самых сильных, самых красивых. Только убитыми числятся 809 человек, свыше тысячи — ранеными и искалеченными. Не в моих силах рассказать обо всём этом на одной газетной странице. Попытаюсь объяснить вам всё это в зале суда. Советую, кстати, перед его заседанием почитать материалы, повествующие о том периоде рождения, развития и становления Приднестровской Молдавской Республики, поговорить с живыми участниками действующих событий.

Возможно тогда вам хоть немного станет понятна наша боль за выстраданную республику. Возможно хотя бы тогда у вас хватит вежливости и такта не выставлять напоказ своё демонстративное недоумение по поводу тех чувств, которые мы испытываем при виде бессовестного разграбления нашей родной страны. И — чем чёрт не шутит! — возможно, вместе с нами вы возмутитесь теми, кто сегодня втаптывает в грязь идеалы Приднестровья. Да, «люди случайные, чужие, пришлые». Да, я имею в виду Талгата Байтазиева — настоящего хозяина Приднестровья, и учредителей обобравшего нас «Энергонапитала» — «простых граждан Молдовы». А также не только их, но и всех случайных и чуждых нам по духу людей, к которым, н моему глубочайшему сожалению, я отношу и вас с Евгением Васильевичем Шевчуком.

Вас, Нина Викторовна, огорчили характеризующие вашего мужа слова: «Перед нами предстал человек злобный, обуреваемый жаждой мести настолько, что напрочь утратил чувство реальности, находящийся во власти неутолённых амбиций, корыстный».

Скажите, мне: как я могу назвать добрым человека, который, ввиду отсутствия в стране резиновых пуль, обещает расстреливать собственных граждан боевыми патронами? Расстреливать только за то, что они посмеют приблизиться к административным зданиям! Я этого не понимаю...

В 1995-2000 годах я работал председателем Тираспольского городского Совета. Время было очень тяжёлое, инфляция — бешеная. Приходилось корректировать и цены за патенты. И всякий раз у здания Тираспольского городского Совета прямо с утра собирались десятки, а то и сотни разгневанных маршрутчиков и торгующих на рынках людей. Я здоровался с каждым из них, выслушивал, спокойно разговаривал со всеми. Потом приглашал представителей митингующих к себе в кабинет, туда же вызывал главу государственной администрации: ныне покойного Владимира Сергеевича Репнина. Вместе с ним и с другими специалистами госадминистрации мы беседовали с людьми, убеждали их, соглашались и находили компромиссы.

И ни разу — повторюсь: ни разу! — у меня не возникло желания игнорировать требования граждан или, не приведи Бог, обратиться за помощью к правоохранительным органам, чтобы митингующих людей разогнали силой.

А тут — расстреливать боевыми патронами! Кого? Своих соотечественников, которые живут с вами в одной стране, искренне любят её и всей душой верят, что у них всё ещё есть надежда? Отцов, матерей и детей? За что? Только за то, что эту надежду на лучшее будущее своей страны они сегодня связывают не с вами? И вы, вместо того чтобы постараться доверие этих людей вернуть, решили их запугать и начать с ними войну! Разве мало нам уроков истории? Расскажите Евгению Васильевичу, чем, в итоге, обернулось «Кровавое воскресенье» 9 января 1905 года. Внушите своему супругу, что убивать невинных людей — некрасиво, неправильно, преступно, незаконно. И такие угрозы никоим образом не свидетельствуют о его душевной доброте.